Интервью с телеведущей Региной Тодоренко: "Обычно музыку пишу в аэропорту"

25-летняя Регина. «Теперь я могу выжить в любой стране»

— Регина, вы уже третий сезон ведете проект "Орел и решка". Пересматриваете эфиры со своим участием?

— Я помню, когда вышла первая программа со мной, я очень расстроилась. А потом еще и начиталась комментариев в интернете... Одни писали, что я вся такая блаженная, другие — что у меня проблемы с дикцией. Тогда, во время съемок, я находилась в том парящем состоянии, в котором испытываешь абсолютный восторг от того, что делаешь, а на экране это выглядело ужасно. Но именно тогда я многое вынесла для себя, даже пошла на курсы по технике речи. Путешествия закалили мой характер: мне кажется, теперь я выживу практически в любой стране — могу спать в палатке на леднике или в шалаше на дереве.

— А поменялось ли ваше мировоззрение благодаря этим съемкам?

— Побывав в племени Вануату, я увидела, что люди могут обходиться без всех тех благ цивилизации, к которым мы так привыкли. Мне кажется, что раньше я вообще очень категорично ко многому относилась — может, в силу возраста или необразованности. Представители сексуальных меньшинств мне казались отвратительными, правила и законы в некоторых странах — абсурдными, а религия — и вовсе лишь средством манипуляции. Именно в путешествиях я ко многому стала привыкать и с особой толерантностью относиться ко всему, что нас окружает. В мире слишком много вещей, о которых мы не знаем. Именно поэтому чаще всего они нам чужды — из-за непривычки.

— Кроме того, что вы ведете программу, вы также занимаетесь собственным сольным проектом. Как удается все совмещать?

— Честно говоря, мне очень нелегко. Сложно успевать — всегда хочется ускорить процесс. Но я стараюсь останавливать себя, успокаивать, приговаривая: "Всему свое время, Регина". Я давно хотела создавать ту музыку, которая мне нравится, и сейчас мне кажется, что как раз пришло это время. После ухода из группы Real O я была полностью поглощена проектом "Орел и Решка", и практически 9 месяцев не занималась музыкой. Посетив огромное количество стран, я открыла для себя много новой, интересной музыки. Особенно меня впечатлили этнические мотивы Индии, Эфиопии, Японии. Мне захотелось все это соединить в новый стиль. Постепенно я начала находить для этого время. Оказалось, что пока я сижу в аэропорту или лечу в самолете, я вполне могу писать музыку и стихи.

— А в каком музыкальном направлении вы себя видите?

— Из каждой страны я привожу новое веяние. Даже тяну с собой национальные инструменты: на Гавайях купила укулеле (маленькую гитару. — Авт.), из Латинской Америки привезла маракасы. Я пытаюсь черпать вдохновение из всего, что вижу и слышу. "Краду, как художник", привозя из путешествий японские мелодии, которые переплетаются с песнопениями племени Навахо и тяжелыми африканскими битами. Я вожу с собой маленькую клавиатуру; иногда достаю ее в самолете, начинаю что-то себе напевать. Правда, пассажирам это не всегда нравится (смеется). Мне вообще всегда хотелось исполнять динамичную музыку, под которую можно было бы танцевать, расслабляться, веселиться, целоваться и просто получать удовольствие. После ухода из девичьей группы я сознательно отказалась от услуг продюсера, хотя было несколько очень хороших предложений, и они продолжают поступать до сих пор. Но снова загонять себя в рамки и делать то, что навязывают продюсеры, я не хочу. Не скрою — это сложно, тяжело, но это все настолько увлекательно, что даже самое жуткое перенапряжение, обмороки в Китае или отравление в Эфиопии не помешают мне создавать то, что я задумала (улыбается).