Юрий Луценко: "Минский протокол дает возможность перевести военное противостояние в социально-экономическое"

Юрий Луценко рассказал о ключевых условиях финансирования Донбасса, реформе МВД, и о том, почему в избирательных списках Блока Петра Порошенко появились бывшие регионалы и люди олигархов.

Недавно вы заявили, что особый статус Донбасса наконец-то даст ответ на вопрос, способен ли этот регион себя прокормить. Означает ли это, что территорию, оставшуюся под контролем сепаратистов, Украина финансировать не станет?

— Украина будет финансировать из государственного бюджета исключительно те территории, на которые распространяется украинский закон. Образно говоря, деньги налогоплательщиков будут получать только те города, над которыми реет жёлто-голубой флаг. То же касается и зарубежной финансовой помощи. Запад готов предоставить миллиарды долларов для реконструкции и реинтеграции Донбасса. Речь идёт о сумме примерно в $10 млрд, но эта цифра постоянно увеличивается. Минский протокол и последовавшие за ним документы дают возможность перевести военное противостояние в социально-экономическое.

Но как продолжающиеся обстрелы наших солдат, в том числе в районе донецкого аэропорта, укладываются в теорию перехода к социально-экономическому противостоянию с Россией?

— Минский протокол не даёт гарантии окончания войны, но это серьёзный шанс для мира, который нам нужен для модернизации армии и экономических реформ. Тактическое противостояние вокруг Дебальцева и донецкого аэропорта объясняется очень просто. Цель террористов — получить цельную территорию, а Дебальцево перерезает железнодорожное сообщение между Луганском и Донецком.

Донецкий аэропорт является плацдармом для потенциального наступления, а также обеспечивает возможность авиасообщения. Тут всё совершенно очевидно. Рано или поздно мы сможем выровнять эти территории, например, если аэропорт будет обменян на Новоазовск. Нам важно иметь буферную зону, которая сможет предотвращать неожиданные нападения. Ведь никто не знает, что завтра сделает Путин, а тем более — безбашенные террористы.

Разве по этому поводу нет вообще никаких аргументированных расчётов?

— Путин не успокоится. Он изменит форму войны. Его следующий план — торгово-энергетическая война, которая должна закончиться бунтом в Киеве. Схема до боли напоминает события между Февральской и Октябрьской революциями 1917 года. Мы смогли сорвать военный план Путина, сейчас мы должны открытыми глазами смотреть на новый вызов Кремля и действовать. Как действовать? Реформы, реформы и ещё раз реформы. Нельзя откладывать, ссылаясь на войну. Наоборот, в этой обстановке мы обязаны делать их быстрее и радикальнее. Мы должны провести грузинские реформы не за четыре года, как это сделал Саакашвили, а за четыре месяца. И это беда, а не вина правительства Яценюка, что сегодня он не может провести через парламент вчерашнего дня радикальные решения.

По нашим правилам

Те районы Донбасса, которые останутся на освобождённой территории, получат больше полномочий?

— Нет, там, где находится власть Украины, остаётся общая для всей страны ситуация. А в занятой террористами трети Донбасса предлагается провести досрочные местные выборы. Ведь избранная там власть оттуда попросту сбежала. На этой территории возможно избрание депутатов городских и районных советов, но только в случае, если террористы сложат оружие и создадут условия для конкурентных выборов с обязательным контролем украинских представителей и наблюдателей ОБСЕ. Так мы сможем получить сторону переговоров.

Даже если выберут тех, кто стрелял в украинских военных?

— Да, мы это понимаем. Президент честно сказал, что нам могут не понравиться избранные там депутаты. Но ещё больше мне не нравится, когда стороной переговоров в Минске являются два гражданина Российской Федерации, связанные с ФСБ, приехавшие с опытом палачей из Приднестровья.

Я хочу отдельно подчеркнуть: если депутатами будут избраны люди, совершившие тяжкие и особо тяжкие преступления, на них не распространяется амнистия. Если Бес, которым всех пугают, станет депутатом Горловского городского совета, он будет отвечать по украинскому закону на всю катушку.

Но ведь даже на тех территориях Донбасса, которые контролирует Киев, в местных органах власти остались прежние руководители. Что нужно сделать, чтобы выделенные на восстановление региона деньги не разворовали?

— Коррупция при освоении бюджетных денег — общая проблема не только для Донбасса, но и для всей Украины. Я вынужден признать, что успехов в борьбе с этим злом пока не наблюдается. Могу ответить лишь одно: надеюсь, у новой Верховной Рады одним из приоритетов станет борьба с коррупцией. Закон о государственных закупках — ключевой в этом вопросе. Также нужна тщательная работа экономических подразделений МВД, налоговой и СБУ. Особая задача — новые, некоррумпированные прокуроры.

А что делать с судебной системой?

— Степень заражения коррупцией прокуратуры, милиции и судов такова, что вливание новой крови через назначение новых руководителей ничего не решает. Нужно полное переливание крови. Для этого необходимо принять законы о национальной и местной полиции, о прокуратуре, о судах, где будет прописано право отзыва или импичмента судьи на местном референдуме. В эти органы должен прийти новый персонал с кардинально новыми полномочиями, предварительно пропущенный через детектор лжи. Необходимо также дать Антикоррупционному бюро право провокации взятки касательно таких служащих.

Такие подходы к борьбе с коррупцией уже согласованы с теми, кто вместе с вами идёт на выборы по списку Блока Петра Порошенко?

— Наверное, не все думают так же радикально, как я, но истина рождается в споре. Мы составляли избирательный партийный список, исходя из задач нового парламента. Примерно три четверти нашего списка — люди, которые никогда не были депутатами. Среди них есть большая группа бизнесменов. Они призваны разрушить нынешнюю абсолютно безумную систему налогообложения и узаконенных поборов.

Есть серьёзная группа журналистов и общественных активистов, которые должны стать залогом прозрачности наших решений. Они также будут стимулом реформ. Эти люди многое поставили на карту, войдя в списки президентской партии, поэтому не успокоятся, пока не добьются того, за что выступали долгие годы. Также есть люди, которые представляют местные политические и административные элиты. Они призваны обеспечить президентскую программу децентрализации страны.

Регионалы и военные

Многих смущает, что среди кандидатов от вашего блока есть, например, бывшие регионалы. Как они оказались в списке?

— У нас всего несколько бывших регионалов. Например, Алексей Гончаренко, экс-руководитель одесской организации ПР. Да, он был в Партии регионов, но ещё в первые дни Евромайдана вышел из неё и стал одним из ярких бойцов революции. Так сложилось в Одесской области, что депутаты областного совета почти все были регионалами. И, например, противостоять в округе Кивалову может только депутат областного совета, который ранее также был регионалом. Мы решили, что это приемлемо. Но для нас табу — люди, голосовавшие за фашистские законы 16 января. Наши кандидаты — это граждане, которые достойно прошли Майдан и президентскую кампанию.

К списку претензий не так много. А вот к мажоритарщикам, которые идут под брендом Блока Петра Порошенко, вопросы есть. Что вы можете сказать о братьях Балогах, например?

— Господа Балоги не идут от нашей партии. Они пошли на выборы самовыдвиженцами.

В списке также есть ударовец Валерий Ищенко. Его помощника Георгия Ярошенко обвиняли в том, что в Днепропетровске тот представился смотрящим от СБУ по Днепропетровской области и якобы вымогал у бизнесменов деньги за свою "крышу". Прокомментируйте, пожалуйста, этот случай.

— Тогда я не уделил внимания этому инциденту, потому что находился в зоне АТО. Но, насколько я знаю, проверка СБУ не установила вины господина Ищенко, поэтому областная организация считает для него возможным выдвигаться.

По 12-му округу в Виннице идёт сын Петра Порошенко Алексей, и у многих украинцев создаётся впечатление, что где-то они уже это видели — Янукович тоже привёл своего сына в парламент. Зачем наступать на те же грабли?

— Чтобы ответить на этот вопрос, нужно знать самого Алексея. У него огромный менеджерский опыт — он учился и работал в Китае, Англии, Франции и Украине. Алексей не только грамотный менеджер, но и очень цельный человек. Это не папенькин сынок — он сейчас находится в зоне АТО. Таким образом президент и его семья демонстрируют, что и беда, и радость у нас общая. На выборах в Винницкий областной совет Алексей получил рекордное количество голосов ещё во времена Януковича. Он был мотором Евромайдана в Винницкой области. Я знаю Алексея и могу ручаться — это не бестолковый мажор, поведённый на автомобилях, а тем более — не стоматолог с привычками проктолога.

В первой десятке списка также есть полковник ВСУ Юлий Мамчур. Во время крымских событий он доказал, что смелости ему не занимать, но какую цель вы преследуете, ведя таких людей в парламент? Неужели они готовы писать хорошие законопроекты?

— Депутат — это не только тот, кто лично пишет законы, но и тот, кто выражает мнение народа в момент принятия ключевых решений. У нас есть классики законотворчества, которые уже, кажется, так срослись со своими креслами — лет 25 оторвать невозможно. Мы хотим, чтобы на их место пришли люди, которые в словосочетании "народный депутат" помнят первое слово и представляют точку зрения народа. Нам показалось, что в тени осталась та работа, которую на войне делают и ещё должны будут сделать вооружённые силы.

Да, они не умеют пиариться, да, у них нет доступа к Facebook, да, у них нет личных журналистов, освещающих их работу. Но при всём уважении к героизму добровольческих батальонов три четверти побед этой войны и 100% будущей обороноспособности Украины — это профессиональные вооружённые силы. Юлий Мамчур — это их символ. А один из партийных приоритетов — создание модернизированной профессиональной украинской армии.

Кандидаты на галерах

В прессе появилась информация, что окончательные варианты списков появились лишь спустя три часа после начала съезда Блока Порошенко…

– Вашим коллегам я уже пообещал подарить часы, ведь съезд задержался на 40 минут, а не на три часа, как они писали.

Есть предположение, что это было связано с попытками договориться с Народным фронтом. За что торговались?

— Мы предложили всем партиям Майдана идти одной силой на выборы. Это касалось и Виталия Кличко, и Арсения Яценюка, и Анатолия Гриценко. Я уверен, что в нынешней ситуации власть, где бы она ни была — в президентской администрации или в Кабинете министров, — должна быть в одной галере и синхронно работать вёслами. Виталий Кличко и его команда приняли ответственное решение о единении. Так же поступили многие знаковые гражданские активисты. Арсений Яценюк за день до нашего съезда объявил, что Народный фронт будет баллотироваться отдельным списком. О`кей, мы приняли к сведению такое решение и делаем всё, чтобы работа на этой галере оставалась командной. До выборов и после.

Не смущает ли название Блока Петра Порошенко тех его участников, которые пришли из политических сил со своими лидерами, из УДАРа, к примеру?

— Смущает ли это Виталия Кличко? Наверное, стоит спросить об этом у него самого. Я подозреваю, что его мало что смущает в силу немалого жизненного опыта. Тем более что слово "блок" даёт возможность для разных политических сил чувствовать себя равными. А имя Порошенко означает, что мы объединяемся вокруг программы, которая впервые в истории Украины получила такую поддержку избирателей (на внеочередных выборах президента Украины за Петра Порошенко проголосовали 54,7% избирателей. — Фокус). Я также мечтаю о том времени, когда избиратели будут анализировать нюансы программ. Это время наступит. Но пока они анализируют разницу в выступлениях лидеров. И возможность стать членом команды Порошенко я рассматриваю как участие в реализации всенародно одобренной евроинтеграционной программы президента.

В вашем списке немало людей Игоря Коломойского. Вы могли бы это прокомментировать?

— Но наш список — это команда Порошенко. А Игорь Коломойский, считаю, с честью ответил на тот вызов, который в марте ему бросила судьба. На посту главы Днепропетровской администрации он сделал очень много. Я также искренне уважаю его заместителей: Филатова, Корбана, Олийныка. Хотя в прошлой жизни у нас были разные отношения. Но то, что они сегодня делают, вызывает заслуженное уважение. Днепропетровск в силу своего положения и активности губернатора стал главным укрепрайоном Украины. Сегодня через руки этих людей проходят КамАЗы убитых. Через них проходят раненые. Через них прошла главная волна беженцев. Этим людям есть чем заняться. Они защищают Родину. И если кто-то из этой команды захочет быть депутатом по мажоритарному округу, наша партия сделает всё, чтобы его поддержать.

Милиция по-польски

Вы недавно сказали, что не верите в реформу МВД. Почему?

— Реформы пока нет. Есть только картинки, а Арсен Аваков (министр внутренних дел. — Фокус) пообещал, что тексты законов напишут позже. Я прошёл тот этап своей жизни, когда любил смотреть комиксы. Министр ещё весной дал команду ведомственному институту МВД выписать закон о милиции, ориентированный на польскую модель. С моей точки зрения, она самая эффективная и приближённая к нашей специфике. Этот закон был написан — он у меня на рабочем столе, и я даже внёс в него несколько правок.

Считаю, что пора, во-первых, заканчивать с советским названием "милиция" и переходить на принятое во всём мире название "полиция". Во-вторых, никакой, даже самый гениальный министр не может проконтролировать сотни тысяч подчинённых. Значит, нужно расширять круг контроля, делиться полномочиями с мэрами и местными советами. Им нужно дать возможность или согласовывать, или даже вносить предложения по назначению руководителей общественной безопасности, ГАИ, патруля, участковых.

Общество ждёт реформу национальной полиции. И я уверен, что мы найдём общий язык с Народным фронтом и Арсеном Аваковым, когда будем вносить соответствующий закон в следующий парламент.

Что мешает доработать и принять этот закон ещё в действующем парламенте?

— К сожалению, война затянула реализацию этого закона. Арсен Борисович весь отдался АТО. Я считаю, что это ошибка. Он должен был реформировать структуру и персонал милиции ещё полгода назад, используя войну. Не нужно никаких переаттестаций. Хочешь служить — марш в АТО. Отказался — отставка.

Как вы можете объяснить тот факт, что многие люди, которых сейчас обвиняют в поддержке и финансировании сепаратизма, до сих пор не только не находятся в тюрьме или под следствием, но и остаются действующими депутатами?

— Это тяжёлый вопрос. У меня нет ответа. Не хочу быть ни адвокатом, ни прокурором нынешних силовиков. Сам был в их шкуре, знаю, как это нелегко. Но если результата не будет, у нас найдутся другие силовики и другие судьи.

focus.ua